Выпуск 87
в пасмурное время мир становится очень уютным. когда ваксой туч замазано звездное небо над головой, нет нужды и в моральном законе во мне, и, наконец-то, можно со спокойной совестью лечь спать посреди жизни.
в пасмурный день в метро тоже пасмурно. погоду с улицы можно взять с собой в любое помещение. только никак не получается взять солнце прошедшего дня в пасмурное сегодня.
(с) Валерьян
. . .
с неба тревожный весенний свет
. . .
ружьецо-то возьми, ружьецо-то, нажми на курочек -
мы давно не стирали на речке кровавых сорочек,
мы давно не копали, не мяли тяжелую глину.
в грудь не можешь - зажмурься, дружочек, и выстрели в спину,
в белый свет, в молоко, в золотые медовые дыни...
можно выстрелить так, что никто никогда не подымет.
не подумай, что встану - не встану, и сниться не стану.
серебро в серебре, вот и пули сбиваются в стаю
и летят ледяными скворцами, отпущены сами
то ли нами, птенцами,
то ли нами, отцами.
(с) Ольга Родионова
The Dreamery
Г.Иванову за всё, что он сделал со мной
Дом по кровлю занесён,
эпиграмматическое
Туда-сюда баретками по сцене,
руками выплеснуть весь подноготный жар
не на потребу публике-гиене:
онегина им, ленского им жаль.
Еще вчера жалели иоланту,
но не вернули зрения таланту.
Кто перепутал оперу-балет,
сиреневый тот, этот желтый свет?
Механики тряхнули кулаками,
кто самозванца бросит на смычки,
а дон-кихота ржавые зрачки
подтерты лезвием в программе.
(с) Игорь Караулов
. . .
Плывут тысячелетья по реке.
Старик апостол с удочкой в руке
глядящим с пирса кажется мальчишкой.
Поодаль бесы режутся в картишки;
дрожат копытца на сыром песке.
Всё нестерпимей колокольный звон -
то Августа хоронят. Небосклон
по маковку затянут кучевыми.
Щекочут ступни волны кочевые...
Апостол мёрзнет и выходит вон.
Нет ни души (буквально - ни души)
в его ведёрке, так что не смеши
меня крестом или звездой Давида.
Я тоже докурю сейчас и выйду
из комнаты в густые камыши.
(с) Михаил Дынкин
